|
МСВС : МСВС/Р : Новости и комментарии : Европа : Британия
Версия для распечатки
Результат референдума в Британии о выходе из Европейского Союза провоцирует экономический и политический кризис
Крис Марсден и Джули Хайленд
28 июня 2016 г.
Британия на референдуме 23 июня с небольшим перевесом — 51,9 % к 48,1 % — при явке в 72 процента проголосовала за то, чтобы выйти из состава Европейского союза (ЕС). Премьер-министр Дэвид Кэмерон сразу же объявил, что подаст в отставку, но не ранее начала конференции Консервативной партии в октябре этого года.
Результат референдума вызвал сейсмический шок, причем не только в Великобритании, но также по всей Европе и миру. Он привел в замешательство и опроверг ожидания финансовых рынков, хедж-фондов, букмекеров и политического истеблишмента.
Даже после закрытия избирательных участков в 10 часов вечера в прошлый четверг большинство СМИ ожидало исхода голосования в пользу сохранения в составе ЕС, что проявилось в росте курса фунта стерлингов и некотором улучшении на мировых рынках. К раннему утру в пятницу фунт стерлингов, однако, упал до самого низкого уровня за более чем 30 лет, потеряв 11 процентов по отношению к доллару. Это стало самым большим однодневным падением, начиная с 1971 года, в два раза перекрыв рекорд «черной среды» 1992 года, когда спекулянты вынудили британское правительство отвязать фунт от европейских валют.
Рыночные индексы упали в Азии, Европе и Соединенных Штатах. Американская газета Wall Street Journal предупредила, что «Брексит» (сокр. от: British exit — выход Британии из ЕС) может стать «предвестником неопределенности, дать толчок популизму и нанести удар свободе торговли».
Великобритания является пятой по величине экономикой мира и второй в Европе. Последствия её выхода из ЕС повсеместно рассматриваются как нечто, потенциально ускоряющее распад ЕС. Во Франции, Нидерландах, Испании, Греции и даже Италии большинство респондентов в ходе опросов высказывается в пользу выхода из зоны евро.
Референдум расколол Великобританию: Англия и Уэльс проголосовали за выход, а Шотландия и Северная Ирландия — за то, чтобы остаться. Пятьдесят три процента в Англии и 52 процента в Уэльсе проголосовали за «Брексит», но 62 процента в Шотландии и 56 процентов в Северной Ирландии высказались за сохранение страны в составе ЕС.
Поднимается вопрос о втором референдуме по вопросу независимости Шотландии. Лидер Шотландской национальной партии Никола Старджен называет этот сценарий «весьма вероятным», а бывший лидер этой партии Алекс Салмонд настаивает, что такой референдум должен состояться в течение двух лет, что предусмотрено статьей 50 Лиссабонского договора о создании ЕС.
Лидер североирландской Шинн Фейн Джерри Адамс заявил, что результаты референдума ставят вопрос о единой Ирландии — в условиях, когда высказываются предложения о введении пограничного контроля и тарифов вдоль 530-километровой границы республики Ирландия с Северной Ирландией.
Лондон был единственным регионом Англии, проголосовавшим за то, чтобы остаться — 60% к 40%. Все другие регионы голосовали за выход из ЕС: 58 процентов в Йоркшире и Хамберсайде, 54 процента — на Северо-западе, 59 процентов — в Уэст-Мидлендсе, а также более 50 процентов — на Юго-востоке и Юго-западе Англии.
Наиболее примечательным исключением из общей картины стало голосование среди избирателей моложе 24 лет. В этой возрастной категории 75% проголосовало в пользу сохранения в ЕС.
В Вестминстере (правительственном районе Лондона) главной заботой были попытки стабилизировать финансовые рынки. Банки настаивали на том, что Кэмерон должен отложить введение в действие статьи 50. Индекс лондонской биржи FTSE 100 при открытии потерял 120 млрд фунтов стерлингов — упав на 500 пунктов. Особенно большие потери понесли банки и строительные корпорации. Марк Карни, председатель Банка Англии, пообещал быстро накачать рынки суммой в 250 млрд фунтов. Ходят также слухи о том, что в августе процентные ставки будут снижены до нуля, поскольку ожидается «замедление» роста экономики Великобритании.
Заявление Кэмерона о своей отставке нацелено на то, чтобы внести временное успокоение. Он настаивает на своей прерогативе решать, когда ввести в действие статью 50, и он не намерен делать это до избрания нового лидера Консервативной партии, которое произойдет осенью. Заявление Кэмерона является в то же время призывом к изоляционистскому крылу своей партии, группирующемуся вокруг бывшего мэра Лондона Бориса Джонсона, который стоял во главе официальной кампании за выход из ЕС, чтобы совместно работать для обеспечения экономической стабильности.
Джонсон занял позицию, что нет необходимости «торопиться» с началом процесса выхода. Его рекламируют как лидера, необходимого для нейтрализации электорального успеха Партии независимости Соединённого Королевства (UKIP).
Лидер UKIP Найджел Фарадж является единственным партийным лидером, выигравшим в результате референдума. Он занимает популистскую позу, выступая против «торговых банков» и «элиты» и критикуя любое откладывание момента о введении в действие статьи 50.
Позиции лидера Лейбористской партии Джереми Корбина довольно шатки. Его противники из фракции предыдущего лейбористского лидера Тони Блэра обвиняют Корбина в том, что он не предпринял достаточно усилий для того, чтобы добиться результата референдума в пользу сохранения в ЕС. В то же время на него нападают 10-15 депутатов-лейбористов, являющихся сторонниками «Брексита». Они утверждают, что говорят от имени 45 процентов избирателей партии и осуждают его за отказ от своей прежней негативной позиции в отношении ЕС, а также за то, что он «не чувствителен» к вопросу иммиграции.
Симптомом недовольства Корбиным стало письмо, написанное женщинами-парламентариями Маргарет Ходж (Margaret Hodge) и Энн Коффи (Ann Coffey) и обращенное к председателю фракции лейбористов в парламенте. Оно должно быть поставлено на обсуждение и голосование.
С ростом разногласий на верхах партии Корбин, как это обычно бывает, пытается маневрировать между своими критиками. Он призвал к немедленному применению статьи 50 как представляющему волю народа и объявил о своей поддержке иммиграционного контроля, основанного на экономических критериях, как только утратит силу законодательство ЕС о свободном перемещении рабочей силы. При этом он настаивает, что правительство необходимо поддержать в его усилиях по стабилизации экономики.
В Брюсселе ведутся кризисные переговоры между президентом Европейского Совета Дональдом Туском, президентом Европейской комиссии Жаном-Клодом Юнкером, президентом Европарламента Мартином Шульцем и премьер-министром Нидерландов Марком Рютте, нынешним председателем ЕС.
Переговоры между остальными 27 странами-членами ЕС должны быть проведены на следующей неделе уже без Великобритании, и Туск предупреждает, что это «не тот момент, когда нужны истерические реакции».
Тем не менее Манфред Вебер, высокопоставленный немецкий консервативный член Европарламента, предупредил, что Великобритания не получит «никаких особых поблажек». Он заявил: «Переговоры о выходе должны завершиться максимум в два года... Уйти, значит уйти».
Шульц сказал, что он будет говорить с канцлером Германии Ангелой Меркель о том, как Евросоюз «может избежать цепной реакции», то есть выхода других государств по примеру Великобритании.
Референдум привел к значительному сдвигу вправо в Великобритании и по всей Европе. Результаты голосования содержат в себе существенный элемент социального протеста, что привело к значительному увеличению явки избирателей в рабочих районах. Недовольство правительством тори и Лейбористской партией соединилось с враждебностью по отношению к ЕС и обеспечило преобладающее голосование за «Брексит», особенно среди тех, кто зарабатывает меньше 15 тысяч фунтов стерлингов в год.
Однако массовое недовольство было успешно канализировано в русло правых политических течений, глубоко враждебных рабочему классу, кампания которых отличалась национализмом и антииммигрантской ксенофобией.
По всей Европе многие крайне правые партии используют негативные настроения в отношении ЕС, а также социальные разрушения, вызванные мерами жесткой экономии, для своих реакционных целей. Лидер Национального фронта Франции Марин Ле Пен, называющая себя «Мадам Фрексит» [French exit], заявила: «Франция, возможно, имеет в тысячу раз больше причин желать выхода из ЕС, чем Англия». В Нидерландах лидер Партии свободы Герт Вилдерс призвал к проведению референдума по вопросу о членстве страны в ЕС.
За этой популистской демагогией скрывается цель еще более агрессивного наступления против рабочего класса. Сразу же после своей «победы» Фарадж сказал, что лагерь сторонников выхода совершил «ошибку», пообещав, что в случае «Брексита» 350 миллионов фунтов стерлингов текущих взносов Великобритании в бюджет ЕС будут переведены в пользу Национальной службы здравоохранения Британии.
Политически преступную роль в ходе референдума сыграли Джордж Галлоуэй, Социалистическая рабочая партия, Социалистическая партия, группа Counterfire и Коммунистическая партия Великобритании. Как объясняла Партия Социалистического Равенства (ПСР), все они, призывая к голосованию за так называемый «левый выход» [из ЕС], помогали подчинять рабочих инициативе правых, направленной на еще больший сдвиг политической жизни в сторону национализма, «тем самым укрепляя и ободряя ультраправых в Великобритании и по всей Европе и ослабляя политическую защиту рабочего класса».
Призывая к активному бойкоту референдума, ПСР настаивала на том, что ЕС находится в стадии распада вследствие глобального экономического кризиса и усиления национальных и социальных антагонизмов. Но рабочий класс обязан выдвинуть свой собственный независимый ответ, — связанный не с защитой капитализма и не с попытками замкнуться внутри национальных государств, а состоящий в объединении европейского рабочего класса в борьбе за социализм.
К началу страницы
МСВС ждет Ваших комментариев:
© Copyright
1999-2017,
World Socialist Web Site |
