|
МСВС : МСВС/Р : Новости и комментарии : Европа : Британия
Версия для распечатки
Конец британской демократии
Джули Хайленд
17 сентября 2015 г.
Едва ли можно рассматривать британский журнал Hansard, публикующий официальные отчеты о заседаниях парламента Великобритании, в качестве издания, которое можно рекомендовать для чтения классово сознательному рабочему или молодому человеку. Однако стенограмма дебатов, состоявшихся в понедельник, 7 сентября, под названием «Сирия: беженцы и контртерроризм», служит исключением из этого правила.
В тот день премьер-министр Великобритании Дэвид Камерон поднялся на трибуну и сообщил парламенту, что несколько месяцев назад он одобрил решение о внесудебном убийстве трех граждан Великобритании, находившихся в Сирии.
Рейаад Хан, которому был 21 год, Рухул Амин, находившийся в возрасте 26 лет и еще один третий, не названный человек, были убиты в ходе удара беспилотного самолета британских ВВС 21 августа в городе Ракка. Камерон добавил, что три дня спустя американским беспилотником был убит еще один гражданин Британии Жунаид Хуссейн, которому был 21 год.
Заявление премьер-министра не имеет прецедентов в прошлом. Впервые в истории новейшего времени в мирное время глава государства не только признается, но даже хвастается тем, что санкционировал решение об убийстве граждан Британии.
Несмотря на это, его заявление — как ни зловещи его юридические и политические последствия, — не вызвало ни возражений, ни осуждения со стороны присутствовавших на заседании членов парламента.
Исполняющая обязанности главы Лейбористов Харриет Харман поблагодарила премьер-министра за то, что тот дал ей об этом знать заранее. Она лишь спросила его, намерен ли он «подтвердить, что этот инцидент является первым в новейшей истории?», и намерен ли он опубликовать заключение Генерального прокурора о юридическом обосновании этого действия.
Камерон ответил «достопочтенной и сведущей леди», что использование правительственного убийства в самом деле является «новым начинанием», которое «мы намерены продолжать…»
Даже этот зловещий ответ не вызвал возражений со скамей оппозиции. Ангус Робертсон (от Шотландской национальной партии) лишь пожаловался, что это заявление не было сделано «заранее»; в то время как представитель партии «Зеленых» Кэролайн Лукас вела себя так, будто не произошло ничего особенного.
«Левый» претендент на лидерство в лейбористской партии Джереми Корбин глубокомысленно уклонился от какого-либо упоминания про беспрецедентное признание премьер-министра. Его молчание говорит в тысячу раз больше, чем вся его высокопарная демагогия, и наглядно показывает, что Корбин является таким же элементом механики «глубокого государства» (deep state), как и его оппоненты.
Парламентский спектакль выглядел особенно гротескно на фоне празднований, связанных с 800-летним юбилеем принятия Великой хартии вольностей («Магна Карта»), которой недавно была посвящена особая выставка в Британской библиотеке.
Великая хартия вольностей 1215 года очертила границы репрессивных полномочий государства и провозгласила основные права граждан. В документе говорилось: «Ни один свободный человек не будет арестован или заключен в тюрьму, или лишен владения, или объявлен стоящим вне закона, или изгнан, или каким-либо [иным] способом обездолен, и мы не пойдем на него и не пошлем на него иначе, как по законному приговору равных его [его пэров] и по закону страны» (статья 39).
Общее значение Хартии нашло свое политическое, интеллектуальное и конституционное выражение в ходе Гражданской войны в Англии (1641—1649), в эпоху Ренессанса, а также в период Французской и Американской революций XVIII столетия. Именно в ходе этих огромных общественных и политических потрясений было установлено понятие о неотъемлемых «правах человека», противопоставленных власти самодержавного правителя, и эти права стали определяющей характеристикой, отличающей демократическое правление от военно-полицейских диктатур.
Конечно, британская буржуазия часто нарушала этот принцип. Её история полна крови и насилия, особенно в вопросе об управлении Ирландией. Но даже и там убийственная политика Лондона проводилась тайком, официально убийства отрицались.
Однако все это в прошлом. Заявление, которое Камерон сделал 7 сентября, политически равнозначно варварскому разгрому Британской библиотеки и сжиганию Великой хартии, между тем свидетели этой сцены сидели, не высказывая возражений.
Слова премьер-министра о «детальном» планировании атаки беспилотника и о выжидании «оптимального момента» для убийства опровергают любое оправдание этого акта ссылками на то, будто все это мотивируется желанием защитить британскую публику от немедленной террористической угрозы.
Даже если верны утверждения, будто Хан и Амин виновны в терроризме, то это ничуть не изменит того, что хладнокровное, внеюридическое государственное убийство гражданина является злостным преступным деянием.
Великобритания отменила смертную казнь в 1965 году. Если теперь каждый, кто ходит с винтовкой или выступает против британской политики, может быть включен в «смертный список» — без представления суду обвинений, без судебного решения, подтверждающего обвинения, — по решению узкой группы министров и их помощников, то что остается от судебной процедуры? Кто будет следующим, и где это произойдет? Нет абсолютно никаких оснований полагать, что правительственная практика убийств будет применяться только за пределами страны, а не будет проводиться внутри Соединенного Королевства.
Все это нисколько не является национальным феноменом. Политика целенаправленных убийств, впервые начатая Израилем, является сейчас международным феноменом. Правительства соревнуются одно с другим в том, какое из них в состоянии убивать чаще и эффективнее. В Соединенных Штатах, Франции, а теперь и в Великобритании ответственность исполнительной власти перед законом получила новое значение — отныне это готовность санкционировать государственное убийство.
Под прикрытием «войны с террором» доктрина превентивной войны переросла в действия превентивных пыток, а теперь и превентивного убийства.
Между действиями буржуазии за пределами страны и внутри национальных границ нет непроницаемых перегородок. Наступление на гражданские свободы в Британии, включая всепроникающее государственное наблюдение, сопровождаются политикой «стрельбы на поражение», которая уже привела к смерти ни в чем не повинного рабочего из Бразилии Жана Чарльза де Менезиса в лондонском метро в июле 2005 года.
В истории ХХ века можно найти параллель с сегодняшним положением вещей — «Ночь длинных ножей», которую Гитлер провел между 30 июня и 2 июля 1934 года. Шокирующим стало тогда не только то, что нацистский режим обнаружил готовность открыто уничтожать своих политических оппонентов, но также и то, как легко подобное криминальное поведение было принято политическим истеблишментом Германии. Кровавые события 1934 года стали фоном для «придворного юриста» Третьего рейха Карла Шмита, который провозгласил псевдолегальную концепцию «исключительного положения», которое освобождает исполнительную власть от любых правовых ограничений и делает насилие, пытки и убийства нормой.
Сегодня мировой капитализм снова ввергнут в экономический кризис, а социальное неравенство достигло зловещих размеров. Как и в 1930-е годы ответом буржуазии на политическую угрозу со стороны враждебного ей и непокорного пролетариата становится поворот к методам диктатуры.
К началу страницы
МСВС ждет Ваших комментариев:
© Copyright
1999-2017,
World Socialist Web Site |
