НА МСВС

Эти и другие сообщения и аналитические обзоры доступны
на английском языке по адресу www.wsws.org

Новости и комментарии
Социальные вопросы
История
Культура
Наука и техника
Философия
Рабочая борьба
Переписка
Трибуна читателя
Четвертый Интернационал
Архив
Что такое МСВС?
Что такое МКЧИ?

Книги

Другие языки
Английский
Немецкий
Французский
Итальянский
Испанский
Индонезийский
Польский
Чешский
Португальский
Сербохорватский
Тамильский
Турецкий
Сингальский

МСВС : МСВС/Р : Культура

Версия для распечатки

"Письма к Троцкому": Замечательная пьеса в Theaterlabor немецкого Билефельда

Сибилла Фухс
24 апреля 2013 г.

14 марта в Theaterlabor Билефельда в Германии была показана премьера пьесы "Письма к Троцкому" (Briefe an Trotzki). Постановка представляет собой серию драматических сцен, основанных на письмах, недавно найденных в советских военных архивах историком Глебом Альбертом (Gleb Albert). Письма, которые были написаны в начале 1920-х годов, были адресованы Льву Троцкому — создателю Красной Армии и ее главнокомандующему. Последовательность коротких сцен и выступлений удачно воспроизводит атмосферу молодой Советской республики после окончания Гражданской войны.

"Письма к Троцкому" (фото: Том Домбровский)

Тогдашние настроения складывались под влиянием ряда противоречивых факторов. Еще были живы великие надежды, вдохновившие революцию. Но одновременно возникла и усталость, порожденная ужасными страданиями, перенесенными Россией во время Первой мировой и Гражданской войн, а также отсталостью и нищетой, унаследованных от царского прошлого. Помноженные на изоляцию молодого рабочего государства, эти трудности усиливали ростки бюрократизма, которые, как раковая опухоль, начали проникать во все органы партии и государства. Смертельно больной Ленин увидел эту опасность, но был не в силах остановить её рост.

Пьеса выводит на сцену множество людей, пытающихся привлечь внимание Троцкого. Они писали ему, потому что он был, за исключением Ленина, наиболее популярным из всех вождей революции, и олицетворял их великие надежды на будущее. В лице молодого секретаря Троцкого Михаила Глазмана пьеса описывает опасности, вставшие перед первым рабочим государством, в особенности после провала революции в Германии в 1923 году.

Глеб Альберт искал в военных архивах Красной армии материалы об интернационализме начального периода Советского Союза, с 1921 по 1927 год. Просматривая военную корреспонденцию того времени, он наткнулся на письма и послания к Троцкому, приходившую в секретариат наркома.

В буклете, изданном к этой постановке, Альберт пишет: "Поступавшая к Троцкому корреспонденция стала ареной столкновения противоречащих друг другу писем его последователей и фанатичных врагов, старых революционеров и нищих крестьян, охотников за автографами, рекламных брошюр, просьб о помиловании, приглашений, напоминаний из библиотек и циркулярных писем. Достигая числа в несколько тысяч, эти письма были адресованы Льву Троцкому. Многие из авторов посланий полагали, что обращение к Троцкому — их последняя надежда выйти выход из безнадежного положения".

Сами по себе письма не являлись целью исследования Альберта, но они настолько удивили его, что он показал их режиссеру Юри Бирте Андерсон (Yuri Birte Anderson), которая немедленно увидела в этом материал для художественной постановки. В интервью она рассказала: "Это письма начала 1920-х годов. Они показывают постреволюционный процесс; что именно случилось с идеями революции — с представлениями о ней, мечтаниями, надеждами, требованиями и желаниями, с которыми её связывали люди. Они поднимали вопросы: что же будет после революции? за что я боролся? могу ли я добиться своих целей?"

Режиссер замечает, что революция произошла не так давно по времени, её собственный дед был свидетелем этих событий. "Последствия Октябрьской революции затронули весь ход двадцатого века. Ни одно левое политическое течение не может избежать задачи так или иначе осмыслить опыт того времени. Постоянно заново встает вопрос: могут ли собственные действия привести к желанным результатам… или же человек будет всегда подавлен невозможностью и иллюзиями верить кому-то или во что-то".

Письма, использованные в пьесе, были написаны в период, когда их авторы продолжают видеть в Троцком вождя революции, хотя в Центральном комитете уже началась против него мощная кампания. Всего несколько лет спустя в 1927 году Троцкого исключат из ЦК и партии, и сталинисты приложат огромные усилия к тому, чтобы сфальсифицировать документы, стереть его лицо с фотографий и пр. Они будут преследовать Троцкого и его сторонников в разных странах и, наконец, один из агентов Сталина убьет его в 1940 году.

Настроения 1923 года хорошо переданы письмом женщины-красноармейца Нади Богомоловой, которую замечательно играет актриса Алина Тиннефельд:

"Товарищ Троцкий.

Обращаюсь к Вам как к человеку в наиболее прямом и благородном смысле этого слова. Я три года служила в Вашей Красной Армии, учила красноармейцев, что "обратного пути" нет, что тогда, когда правда может или умереть, или победить, отступление невозможно, что с трудом завоеванные права нельзя отдавать обратно, даже ценой собственной жизни.

Обучая других, я смогла закалить и собственную гордость. Ваша Красная Армия научила меня оставаться сильной до последнего. Но здесь, на улицах Москвы, я схожу с ума. Я несу мои идеалы как знамя перед собой и готова за них умереть. Лишь Вы можете мне помочь. Позвольте мне прийти к Вам и выслушайте меня. Я молю Вас, мои силы иссякают.

Женщина-красноармеец из кавалерии Буденного".

Пьеса начинается несколькими сценами из документального фильма От царя к Ленину, знакомящих зрителей с положением в России и с обстановкой после окончания Гражданской войны.

Некоторые из писем могут показаться нелепыми. Например, один из научных работников Нью-Йорка просит Троцкого прислать ему клочок своих волос для химического анализа.

Антрополог из Вены, профессор Фридрих С. Краусс (его роль исполняет Томас Беренд) напоминает Троцкому об игре в шахматы в венском кафе "Central". Он запрашивает у Троцкого "фотографии ста или двухсот наиболее красивых женских фигур, представляющих каждую из национальностей советских республик", чтобы дополнить свою книгу фотопортретов женщин всего мира фотографиями наиболее красивых советских гражданок. Это письмо вызывает резкое возмущение командира Красной Армии Нади Богомоловой.

Роза Шпис, хозяйка квартиры, где проживала семья Троцкого в Вене (он зачастую оказывался ей должен за оплату жилья), поздравляет его с назначением на высокий министерский пост и просит его помочь племяннику, который пытается найти работу в Советском Союзе.

Хэрриет Франсес Пауэлл (ее играет Агнета Яуних), профсоюзная активистка из Австралии, пишет несколько писем к Троцкому. Она уже долгое время ищет пропавшего мужа — первоклассного инженера, занятого работой "на решающем фронте" в Германии. Она надеется, что секретари Троцкого смогут его найти.

Вилли Соммер, немецкий матрос, бывший в том же лагере для военнопленных в Канаде весной 1917-го года, что и Троцкий, пишет о страданиях своей семьи, связанных с пленом, безработицей и галопирующей инфляцией. 16 сентября 1923 года он пишет: "Я решил обратиться к Вам, потому что у меня нет никакой связи ни с кем, кто бы мог помочь мне достать самые простые вещи. У нас в квартире лишь одна большая кровать и раскладушка". Он вкладывает в письмо свою фотографию в матросской форме, чтобы Троцкий его узнал.

Лесник Александра Ануфриевна Грищук обращается к Троцкому с искренней жалобой: какие-то бандиты в красноармейской форме украли ее корову. Во время этого рассказа зрители видят черно-белый фильм, показывающий женщину с коровой, которую она гладит и кормит. Корова составляла все ее богатство. Как установил Альберт, секретариат Троцкого направил официальный запрос местным властям. Однако большинство писем с замечаниями секретаря Троцкого оказалось в архивах.

Поражает сцена со Шмилой Штейном (актер Михаэль Грунерт). Безграмотный старик, оставшись один в нищете, просит соседа написать письмо Троцкому. Его ни в чем не виновного сына расстреляли. Сосед дает ему ботинки, так как старик намерен отправиться в длинный путь босиком, чтобы принести свое письмо лично Троцкому.

Преимущественно молодые актеры из Theaterlabor — этот независимый театр был основан в 1983 году в заброшенном фабричном здании компании Duerkopp, — замечательно возрождают характеры персонажей, написавших письма из этой коллекции.

Действие спектакля происходит на поднятых платформах различной высоты, расположенных по обеим сторонам просцениума. Платформы отделены от главной сцены разреженными рядами деревянных палок, напоминающих березовые стволы. Зритель попадает в атмосферу решеток или клеток, тесных ловушек, в которых страдали эти бедные, часто отчаявшиеся люди. Чемоданы, которые они таскают по сцене, символизируют начало новой жизни и надежды, связанные с ней, а также напоминают о массовом переселении, когда Гражданская война сорвала тысячи людей со своих привычных мест обитания и разбросала их по огромной стране во имя целей революции.

Контрастом этому выступает секретарь Троцкого Глазман, сидящий за столом в центре пустой сцены. Мы не знаем, был ли лично Глазман чиновником, к которому приходили эти письма, но это не так уж и важно. Режиссер с успехом связывает вместе различные сцены и рассказы постановки, а также воспроизводит атмосферу изоляции, в которой действуют Глазман и Троцкий.

Полностью соответствует историческим фактам то, что Глазман, бывший юный студент, стал личным секретарем и стенографом Троцкого. Он неутомимо работал вместе с Троцким, сопровождая его в знаменитом в годы Гражданской войны поезде, а позже работая с ним в московском наркомате.

Актер, играющий Глазмана, молча разбирает письма, в то время как на заднем экране демонстрируется фильм, в котором Глазман вслух обдумывает эти прошения. Секретарь Троцкого приходит в отчаяние от бесконечного потока неразрешимых проблем и тщетно обращается к невидимому наркому.

В промежутках между сценами Глазман садится за пианино и выражает свои чувства через музыкальные импровизации. К концу постановки он пишет Троцкому письмо с просьбой об отставке. Партия исключила его и запретила ему заниматься политикой. Несколько лет спустя жена Троцкого Наталья Седова напишет о нем: "Они (фракция Сталина) довели в 1924 году милого и скромного Глазмана до самоубийства".

Постановка "Писем к Троцкому" заканчивается показом на экране расстрельных фотографий, взятых из книг [британского фотохудожника] Дэвида Кинга (David King). Связь между фотографиями расстрелянных и письмами вполне понятна. Однако фотографии могут создать впечатление, будто революция и Гражданская война были напрасными. Сам Троцкий так не думал. Он считал свою роль в третьей эмиграции — защиту марксизма против сталинизма и основание Четвертого Интернационала — более значимой, чем даже руководство Красной армией и революцией. Если бы не его ясный анализ бюрократического перерождения первого рабочего государства, мы не смогли бы понять процесс краха СССР и всю историю двадцатого века.