www.wsws.org/ru/2006/feb2006/nb51-f15.shtml
Ниже публикуется первая часть лекции "Первая мировая война: крах капитализма", прочитанной национальным секретарем Партии Социалистического Равенства (Socialist Equality Party) Австралии и членом Редакционной коллегии МСВС Ником Бимсом в рамках летней школы американской Партии Социалистического Равенства и МСВС, которая проводилась с 14 по 20 августа 2005 года в Анн-Арборе, штат Мичиган. Лекция публикуется в пяти частях.
Работа Троцкого Война и Интернационал
В своей книге Война и Интернационал, первоначально опубликованной в виде серии статей в газете Голос в ноябре 1914 года, Лев Троцкий дал самый выдающийся и дальновидный анализ войны, которая разразилась всего за три месяца до того. Подобно всем другим марксистским лидерам того времени, включая, прежде всего, Ленина и Розу Люксембург, Троцкий был озабочен двумя взаимосвязанными вопросами: 1) истоки войны и ее отношение к историческому развитию капитализма, и 2) развитие стратегии для международного рабочего класса вследствие предательства лидеров Второго Интернационала — прежде всего, вождей германской социал-демократии, — которые отреклись от решений своих съездов и обеспечили поддержку своим "собственным" господствующим классам на почве национальной обороны.
Для Троцкого самая жгучая теоретическая задача, от решения которой зависели все стратегические и тактические суждения, состояла в том, чтобы осмыслить начало войны в историческом контексте развития мировой капиталистической экономики.
Маркс разъяснял, что эпоха социальной революции наступает тогда, когда "материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими отношениями производства". В такой момент эти отношения превращаются из форм развития производительных сил в их оковы.
В этом состоит значение Первой мировой войны. Она вскрыла тот факт, что вся система национальных государств, которая была связана с исторически беспрецедентным экономическим ростом предшествующих четырех десятилетий — настоящий трамплин для скачка производительных сил, как однажды выразился Троцкий — стала оковами для их дальнейшего рационального развития. Человечество вступило в эпоху социальной революции:
"Производительные силы, которые развил капитализм, переросли границы нации и государства, — писал Троцкий в самом первом предложении своего анализа. — Национальное государство, современная политическая форма, является слишком узкой для эксплуатации этих производительных сил. Поэтому естественной тенденцией нашей экономической системы является стремление разрушить государственные границы. Весь земной шар, земля и море, на поверхности, также как и внутри, стали одной хозяйственной мастерской, различные части которой неразрывно связаны друг с другом" [1].
Для Троцкого этот процесс, характеризуемый сегодня как глобализация, имел далеко идущее значение. Если бы прогресс человечества можно было свести к единому знаменателю, то это определенно была бы производительность труда, рост которой дает материальную основу для развития человеческой цивилизации. И увеличение производительности труда неотделимо связано с развитием производительных сил на местном, региональном и мировом уровнях. Развитие производительных сил в мировом масштабе продвигалось быстрыми темпами в последние десятилетия девятнадцатого века под эгидой растущих капиталистических держав.
Но этот процесс становился все более противоречивым, ибо, как объяснял Троцкий, "капиталистические государства вели борьбу за подчинение охватывающей весь мир экономической системы интересам прибыли буржуазии каждой страны. Что политика империализма продемонстрировала в большей степени, чем что-либо еще, так это то, что старое национальное государство, которое было создано в войнах 1789-1815, 1848-1859, 1864-1866 и 1870 годов, изжило себя. Текущая война является по существу восстанием производительных сил против политической формы нации и государства. Она означает крах национального государства как независимого экономического образования" [2].
Задача, которая стояла перед человечеством, заключалась в обеспечении гармоничного развития производительных сил, которые полностью переросли структуру национальных государств. Однако различные буржуазные правительства предлагали разрешить эту проблему "не посредством разумной, организованной кооперации всех производителей человечества, а посредством эксплуатации мировой экономической системы капиталистическим классом победившей страны, которая благодаря этой войне должна будет превратиться из великой державы в мировую державу" [3].
Эта война, утверждал Троцкий, означала не только закат национального государства как независимого экономического образования, но и конец прогрессивной исторической роли капиталистической экономики. Система частной собственности и вытекающая из нее борьба за рынки и прибыли угрожала самому будущему цивилизации.
"Будущее развитие мировой экономики на капиталистической основе означает бесконечную борьбу за все новые сферы капиталистической эксплуатации, которые должны быть получены из одного и того же источника — земли. Экономическое соперничество под флагом милитаризма сопровождается грабежом и разрушением, которые попирают элементарные принципы человеческого хозяйства. Мировое производство восстает не только против беспорядка, производимого национальными и государственными границами, но также и против капиталистической экономической организации, которая сегодня превратилась в варварскую дезорганизацию и хаос. Война 1914 года является самым колоссальным крахом в истории экономической системы, разрушенной своими собственными внутренними противоречиями" [4].
Использование термина "крах" не было случайным. Оно являлось прямым ответом на ревизионизм Бернштейна, который стремился удалить революционную сердцевину марксистской программы, утверждая, что "теория краха" Маркса была опровергнута фактами. Теперь история вынесла свой вердикт ревизионистским возражениям. Экономические тенденции, которые, по утверждению Бернштейна, смягчали и преодолевали противоречия капиталистического способа производства, в действительности подняли их на новую ужасную высоту.
Этот анализ объективного исторического значения войны имел непосредственный смысл для перспектив рабочего класса. Следовало полностью порвать с националистической и эволюционной политикой Второго Интернационала. Против тех, кто утверждал, что первой задачей рабочего класса была национальная оборона, после которой могла бы возобновиться борьба за социализм, Троцкий объяснял, что рабочий класс не может быть "заинтересован в защите отжившего и устаревшего национального "отечества", которое стало главным препятствием экономическому развитию".
Главной темой, проходящей через весь анализ Троцкого, было утверждение, что развитие империализма и начало войны означали зарождение новой эпохи в развитии человеческой цивилизации.
"Империализм, — писал он, — представляет капиталистически-хищническое выражение прогрессивной тенденции экономического развития: построить человеческое хозяйство в мировых размерах, освободив его от стесняющих оков нации и государства. Голая национальная идея, противостоящая империализму, не только бессильна, но и реакционна: она тащит человеческое хозяйство назад, в пеленки национальной ограниченности" [5].
Развитие империализма и начало войны были противоречивым выражением того факта, что в процессе становления находилась новая форма социальной организации. Следовательно, не могло быть возврата к довоенному status quo, ибо та эпоха ушла в историю.
Единственным способом ответить на "проблему империализма" было "противопоставить ей в качестве практической программы дня социалистическую организацию мировой экономики. Война является методом, которым капитализм в кульминационном пункте своего развития стремится разрешить неразрешимые противоречия. Этому методу пролетариат должен противопоставить свой собственный метод, метод социальной революции" [6].
Можно сказать без боязни преувеличения, что с самого начала войны все идеологические и политические ресурсы капиталистических господствующих классов были сконцентрированы на одном существенном пункте: опровержении марксистского анализа, согласно которому начало Первой мировой войны означало историческое банкротство капиталистической системы и необходимость ее замены международным социализмом, чтобы двинуть вперед рациональное развитие производительных сил человечества.
В разгар самого конфликта буржуазные политики всех сторон стремились возложить ответственность за войну на своих противников: для британских политиков война была результатом германской агрессии, которая привела к нарушению Германией бельгийского нейтралитета; для германских господствующих классов проблемой было русское варварство и попытки других держав воспрепятствовать Германии занять законное место в мировом экономическом порядке; для французской буржуазии война была борьбой против германского угнетения, невзирая на союз Франции с царизмом. А по ее окончании победители пытались освободить себя от ответственности за конфликт внесением в Версальский договор статьи о "вине за развязывание войны", возлагая ответственность на Германию.
Для президента США Вудро Вильсона, имевшего склонность к истории, ответственность за войну лежала на политических методах девятнадцатого века, основанных на так называемом равновесии сил, тайной дипломатии и союзах. Анализ Вильсона объяснялся, по крайней мере, отчасти, его пониманием того, что для того, чтобы капитализм пережил потрясение войны, необходимо продвигать новую перспективу, апеллируя к демократии и свободе. Важно отметить, что когда Вильсон подготавливал известные "Четырнадцать пунктов", на которых он собирался основывать американские усилия по реорганизации послевоенного порядка и дать мировую гарантию демократии, Вильсон предпринял изучение брошюры Троцкого Война и Интернационал.
После войны британский премьер-министр военного времени Ллойд-Джордж пытался освободить всех буржуазных политиков от ответственности за развязывание войны. Она началась почти нечаянно, из-за путаницы. Никто, говорил он, из "глав правительств совершенно не предполагал войны" в июле 1914 года. Она была чем-то таким, во что они "соскользнули, или, скорее, потеряли равновесие и оступились". Он снова повторил этот аргумент в своих воспоминаниях о войне: "Нации соскользнули с края в кипящий котел войны без какого-либо признака понимания или беспокойства". Никто не хотел войны [7].
По прошествии более чем девяти десятилетий вопрос об истоках Первой мировой войны все еще имеет непосредственную важность и значение. Причину этого найти нетрудно. Она заключается в том факте, как отмечал американский историк и аналитик внешней политики Джордж Ф. Кэннан, что война была "огромным зародышем-катастрофой этого века". Повседневные убийства в окопах, из которых молодых людей, волна за волной, посылали "наверх", открыли новую эпоху варварства и смерти миллионов.
Каковы же истоки этой катастрофы? Коренятся ли они в самом капиталистическом способе производства? Если так, то разве это не приводит к выводу о необходимости упразднения капитализма? Эти вопросы не утрачивают своего значения. Причина лежит в том факте, что, по словам известного французского историка Илии Халеви (Elie Halevy), "мировой кризис 1914-1918 годов был не только войной — войной 1914 года, — но и революцией — революцией 1917 года". Революция не просто стала продуктом войны. Она понималась ее руководством как открытие дороги вперед к выводу человечества из пучины варварства, в которую оно было ввергнуто капиталистическими господствующими классами.
Примечания:
[1] War and the International (Colombo: Young Socialist Publications, 1971), p vii. [2] Ibid, p. vii. [3] Ibid, p. vii. [4] Ibid, p. viii. [5] http://souz.info/library/trotsky/trotl889.htm [6] War and the International, pp. vii-x. [7] Cited in Hamilton and Herwig, Decisions for War, 1914-17 (Cambridge, 2004), p. 19.