|
НА МСВС
Эти и другие сообщения и аналитические обзоры доступны
на английском языке по адресу
www.wsws.org
Новости и комментарии
Социальные вопросы
История
Культура
Наука и техника
Философия
Рабочая борьба
Переписка
Трибуна читателя
Четвертый Интернационал
Архив
Что такое МСВС?
Что такое МКЧИ?
Книги
Другие языки
Английский
Немецкий
Французский
Итальянский
Испанский
Индонезийский
Польский
Чешский
Португальский
Сербохорватский
Тамильский
Турецкий
Сингальский
|
|
МСВС : МСВС/Р : История : Летняя школа ПСР/МСВС 2005
Версия для распечатки
Летняя школа ПСР/МСВС:
Лекция четвертая: Марксизм, история и научная перспектива.
Дэвид Норт
24 декабря 2005 г.
Ниже публикуется первая часть лекции "Марксизм, история и научная перспектива", прочитанной председателем редколлегии Мирового Социалистического Веб Сайта Дэвидом Нортом в рамках летней школы американской Партии Социалистического Равенства (Socialist Equality Party) и МСВС, которая проводилась с 14 по 20 августа 2005 года в Анн-Арборе, штат Мичиган. Лекция публикуется в шести частях.
Возможна ли история как наука?
Нет другого компонента марксизма, который бы вызывал столь большую оппозицию, как утверждение о том, что он постановил социализм на научную основу. В той или иной форме критики марксизма находят это утверждение недопустимым, невероятным и даже невозможным. Исходя из того очевидного факта, что законы социально-экономического развития, о раскрытии которых заявляет марксизм, не обладают точностью и спецификой законов, открытых физиками, химиками и математиками, критики утверждают, что марксизм не может считаться наукой.
Если подобная критика справедлива, то это значит, что никакая научная теория истории и социального развития невозможна — просто потому, что сама природа человеческого общества не может быть сведена к математическим формулам и описана ими.
Однако решение вопроса о том, является ли марксизм наукой или нет, в огромной степени зависит от следующих обстоятельств: 1) вскрывают ли законы, об открытии которых марксизм заявляет, реальные объективные механизмы социально-экономического развития; 2) может ли открытие этих законов объяснить соответствующим образом происходящую историческую эволюцию человечества; и 3) делает ли понимание этих законов возможным выдвигать обоснованные предсказания о будущем развитии человеческого общества.
Одним из самых яростных критиков точки зрения о возможности выработки научной теории общества был австро-английский философ Карл Поппер (Karl Popper). Он отвергал "историцизм", под которым понимал "подход к общественным наукам, который предполагает, что историческое предсказание является его главной целью, и предполагает также, что эта цель достигается открытием "ритмов", или "моделей", "законов" или "тенденций", которые лежат в основе эволюции истории". Поппер писал, что он "убежден в том, что такие исторические методологические доктрины являются в сущности ответственными за неудовлетворительное состояние теоретических общественных наук..." [1]
Поппер заявлял, что он якобы доказал, будто историческое предсказание невозможно — вывод, который он основывал на следующих взаимосвязанных аксиомах:
"На ход человеческой истории сильно влияет рост человеческого знания".
"Мы не можем предсказать рациональными или научными методами будущий рост нашего научного знания".
"Поэтому мы не можем предсказать будущий ход человеческой истории".
"Это означает, что мы должны отвергать возможность теоретической истории ; то есть, если можно так выразиться, исторической общественной науки, которая была бы аналогом теоретической физики. Не может быть научной теории исторического развития, служащей в качестве основы для исторического предсказания".
"Основная цель исторических методов является поэтому недостижимой, и историцизм терпит крах" [2].
Критика Поппера является совершенно идеалистической: основой исторического развития, доказывает он, является мышление и знание; а поскольку мы не можем знать сегодня, что мы будем знать через неделю, месяц, год или через еще более долгий промежуток времени, то историческое предсказание невозможно.
Идеалистическое понимание истории Поппером не способно рассмотреть вопрос об исторических корнях возникновения и развития мышления и познания. Попытка Поппера указать на границы познания как на абсолютное препятствие для научной истории терпит провал в той степени, в какой можно показать, что рост человеческого знания сам представляет собой продукт исторического развития и объект действия его законов. Основу человеческой истории следует искать не в росте знания, а в развитии труда — существенной и первичной онтологической категории общественного бытия. Я говорю об этом в смысле, указанном Энгельсом — возникновение человеческого рода, увеличение человеческого мозга и развитие специфически человеческих форм сознания являются результатом эволюции процесса труда.
Установление онтологической первичности труда выступало в работах Маркса в качестве фундамента для материалистического понимания истории, дающее объяснение процессу общественного движения, которое не зависит — хотя, конечно, не абсолютным образом — от сознания. Выяснение характера взаимодействия между отношениями производства — в которые люди вступают независимо от их сознания — и материальными производительными силами сохраняет действенность на значительном протяжении исторического времени, в течение которого, можно суверенностью сказать, масштаб человеческого знания возрастал.
То, что придает существенный импульс историческим переменам, это не само по себе количество или уровень знания, а диалектическое взаимодействие производительных сил и общественных производственных отношений, которое образует в рамках их единства и противоположности экономические основы общества.
Возвращаясь к Попперу, не ясно, что он имеет в виду, когда говорит, что историческое предсказание невозможно, потому что мы не знаем, что будем знать завтра. Одной из интерпретаций этой аксиомы является то, что приобретение некоторой новой формы или типа знаний может столь радикально изменить человеческие условия, что это направит человечество по какой-то новой и ранее невообразимой траектории общественного развития, выбрасывая на свалку все предсказания.
Но что бы это могло быть? Позвольте нам вообразить некое поистине захватывающее зрелище: внезапное открытие технологии, которая моментально увеличивает производительность человечества в тысячу раз. Однако даже в таком чрезвычайном случае теоретическая основа марксизма не будет уничтожена. Невообразимый до сих пор рост могущества производительных сил мог бы таким же огромным образом повлиять на существующие отношения собственности. Более того, как это всегда бывает в условиях капитализма, польза и воздействие успехов в познании и технике были бы жестко обусловлены потребностями и интересами капиталистического рынка.
Позвольте нам рассмотреть другую возможную интерпретацию аксиомы Поппера: что новое знание сделает негодным исторический материализм как теорию человеческого социально-исторического развития. Если мы допустим возможность того, что последующий рост знания покажет несоответствие исторического материализма, то можно предположить, что он будет заменен теорией, которая сделает возможным более глубокое проникновение в природу исторического развития. Если бы эта новая теория показала, что упор Маркса на социально-экономические основы общества был неадекватным или неправильным, то это было бы достигнуто посредством выявления другого, прежде неоткрытого импульса исторического развития.
Другими словами, расширение знания не сделало бы историческое предсказание невозможным. Напротив, оно должно было бы наделить предсказания еще более глубоким, исчерпывающим и точным характером. Рост знания — который Поппер делает краеугольным камнем своей критики Маркса — намного легче повернуть против самого Поппера.
В ходе своей аргументации Поппер вынужден признать, что "историцизм", то есть марксизм, устанавливает, что существуют "направления или тенденции" в социальных изменениях, существование которых "вряд ли можно поставить под сомнение"... Однако, настаивает он, " тенденции не являются законами". Закон неограничен во времени и универсально действует во все времена и при любых условиях. Направление или тенденция, с другой стороны, хотя и могут продолжать существовать "сотни или тысячи лет, могут измениться за десятилетие или даже еще более быстро... Важно указать, что законы и тенденции радикально отличаются друг от друга" [3].
На основе этого объяснения Поппер может доказывать, что единство и борьба между производительными силами и производственными отношениями, хотя и продолжает существовать несколько тысяч лет человеческой истории, являются просто тенденцией. То же можно было бы сказать о классовой борьбе в целом. Хотя может быть много правды в том, что классовая борьба играет ключевую роль в истории в течение последних пяти тысяч лет, это может не быть правдой в отношении будущего, и поэтому классовая борьба является просто тенденцией.
Установление абсолютного различия между законом и тенденцией является упражнением в логической метафизике, попирающем природу сложной общественной действительности. Огромная разнородность общественных явлений, при которой миллионы индивидов сознательно преследуют то, что они, правильно или ошибочно, принимают за свои собственные интересы, приводит к положению, в котором законы "могут осуществляться в реальном мире только как тенденции, а необходимости — только в конфликте противодействующих сил, только опосредованно, через бесконечные случайности" [4].
Исходной основой опровержения марксизма со стороны Поппера (которое с различными незначительными вариациями приобрело широкое распространение) является концепция, согласно которой существует попросту слишком много факторов, слишком много взаимодействий, слишком много непредвиденных переменных в человеческом поведении. Как можно согласовать детерминистский взгляд на человеческое общество с тем неопровержимым общественным фактом, что происходят безумные вещи. Просто существует слишком много Техасских книжных хранилищ и торговых комплексов Дили, чтобы позволить нам делать предсказания с той степенью точности, которая соответствовала бы требованиям действительной науки. Вот почему, используя слова покойного сэра Поппера, "общественные науки все еще не могут найти своего Галилея" [5].
Оставляя в стороне сложные проблемы отношения между случайностью и необходимостью, следует сказать, что история разделяет со многими другими науками невозможность делать абсолютные предсказания о будущих событиях. Метеорология является наукой, но метеорологи не могут гарантировать точности своих прогнозов на завтра, не говоря уже о следующей неделе. Хотя вполне вероятно, что прогностические способности будут улучшаться, вряд ли будет достижима абсолютная предсказуемость. Тем не менее, даже если метеорологи не могут предсказать, будет ли во время задуманного нами в собственном саду на следующей неделе барбекю безоблачное небо или нет, способность анализировать модели погоды и предвидеть климатические тенденции играет решающую и необходимую роль в бесчисленных аспектах социально-экономической жизни. Предсказуемость наталкивается на ограничения так же и в таких науках как биология, астрономия и геология. Как объяснял лауреат Нобелевской премии физик Стивен Вайнберг (Steven Weinberg):
"Даже самая простая система может показать явление, известное как хаос, который сокрушает наши попытки предсказать будущее этой системы. Хаотической системой является такая, в которой почти идентичные начальные условия могут привести по истечении некоторого времени к совершенно различным результатам. Возможность хаоса в простых системах действительно была известна с начала века; математик и физик Анри Пуанкаре показал тогда, что хаос может развиваться даже в системе, настолько простой, как солнечная система с только лишь двумя планетами. Темные щели в кольцах Сатурна многие годы понимались как находящиеся именно в тех местах в кольце, из которого какие-либо орбитальные частицы могли быть выброшены их хаотическим движением. То, что есть нового и захватывающего в изучении хаоса, это не открытие того, что хаос существует, а то, что определенные виды хаоса показывают почти универсальные свойства, которые могут быть проанализированы математически".
"Существование хаоса означает не то, что поведение системы, подобной кольцам Сатурна, является чем-то совершенно неопределенным законами движения и гравитации и ее начальными условиями, а просто то, что мы практически не можем подсчитать, как некоторые вещи (такие как орбиты частиц в темных щелях в кольцах Сатурна) развиваются. Если выражаться более точно: наличие хаоса в системе означает, что с какой-либо данной точностью, с которой мы определяем исходные условия, в конце концов, наступит время, когда мы утратим всякую способность предсказывать, как поведет себя система... Другими словами, открытие хаоса не отменило детерминизм доквантовой физики, но вынудило нас быть немного более осторожными в определении того, что мы имеем в виду под детерминизмом. Квантовая механика не является детерминистской в том же смысле, как ньютоновская механика; принцип неопределенности Гейзенберга предупреждает нас, что мы не можем определить положение и скорость частицы одновременно, и даже если мы сделаем все измерения, которые возможны в одно время, мы можем предсказать только возможности относительно результатов экспериментов в любое более позднее время. Тем не менее, мы увидим, что даже в квантовой физике все еще существует смысл, в котором поведение любой физической системы является совершенно определенным исходными условиями и законами природы" [6].
Научный характер марксизма не зависит от его способности предсказывать завтрашние заголовки на первой странице New York Times. Те, кто стремится к такого рода предсказаниям, должны консультироваться с астрологами. Напротив, марксизм как метод анализа и материалистическое мировоззрение открыл законы, которые управляют социально-экономическими и политическими процессами. Знание этих законов указывает направления и тенденции, на которых могут основываться существенные исторические "предсказания" и которые допускают возможность сознательного вмешательства тем способом, который может произвести результат, благоприятный для рабочего класса.
Нападки Поппера на завоевания марксизма и отрицание с его стороны самой возможности исторического предсказания не проходят самого решающего испытания из всех возможных: испытания конкретным историческим опытом. Развитие исторического материализма знаменовало собой огромный прорыв в понимании природы человеческого общества, продвижение в сфере научной общественной теории, которая вывела человеческую общественную практику — в первую очередь в сфере политики — на беспрецедентный уровень исторического самосознания. Открытие законов социально-экономического развития позволило человеку в недоступной ранее степени поместить свою собственную практику в контекст объективного процесса исторической причинности. Пророчество было заменено научной политической перспективой.
Примечания:
[1] "Historicism," in Popper, Selections, ed. David Miller (Princeton: Princeton University Press, 1985), p. 290.
[2] The Poverty of Historicism (London and New York: Routledge, 2002), pp. xi-xii.
[3] The Poverty of Historicism, p. 106.
[4] Georg Lukбcs, The Ontology of Social Being, Volume 2: Marx (London: Merlin Press, 1978), p. 103.
[5] The Poverty of Historicism, p. 1.
[6] Dreams of a Final Theory: The Scientist's Search for the Ultimate Laws of Nature (New York: Vintage, 1994), pp. 36-37.
К началу страницы
МСВС ждет Ваших комментариев:
© Copyright
1999-2017,
World Socialist Web Site |
